Роман Суржиков - Лишь одна Звезда. Том 2
На внутренней стороне башенного зубца блестел медью квадратный короб. Эрвин открыл его, и внутри оказалось колесо, похожее на небольшой штурвал. Он крутанул его, и красная лампа показала, что машина пришла в действие.
В толще моста что-то лязгнуло, скрежетнуло, словно отперлись гигантские замки. Посреди кладки под ногами имперских солдат показались щели. Центральная часть моста – каменный квадрат со стороною в десять ярдов – начала клониться в сторону. Рев искровых двигателей перекрыл вопли. Камень становился на бок, опрокидывался, сбрасывая людей в воду. За минуту дорога исчезла. Центральный пролет стал торчком, как открытая крышка сундука, а посреди моста распахнулась дыра.
Полсотни гвардейцев оказались отрезана на ближней к воротам стороне. Эрвин отвернулся от бойницы, не желая смотреть, как лучники Соколика добивают их.
– Еще одна победа, кузен! – воскликнул Деймон. – Потери – сотня к нолю. Отличный счет, как по мне! Светлая Агата обязана улыбнуться!
– Это только начало, милорд, – сказал кайр Хэммонд. – Не было расчета на победу. Они щупают нас, ищут слабину.
Кайр оказался прав.
* * *
Каждый час последующих дней говорил о том, как прав кайр Хэммонд. Эрвин нечасто видел, чтобы кто-нибудь оказывался настолько прав.
После провальной атаки на берегу весь день стучали топоры. Сотни мещан, помогавших гвардейцам, сколачивали камнеметы. Первые камни посыпались на остров перед закатом. Лупили в стену и башни, падали в парк, некоторые долетали до дворца и крошили роскошный фасад, вышибали окна. Град камней усиливался на глазах: с каждым часом горожане вводили в строй новую машину.
– Владыка оторвет Серпу яйца за испорченный дворец, – хохотнул Деймон, когда под ударом снаряда у статуи Ольгарда Основателя отломилась рука и грохнулась на террасу.
– Владыка человек дела, – ответил Эрвин. – Если Серп снесет все подчистую, но получит наши головы, Адриан простит его.
– Размечтался! Моя голова слишком красива, чтобы отдать ее императору.
Эрвин позвал кайра Хэммонда.
– Нужны требушеты. Мы должны ответить на обстрел. Найдите материалы, организуйте греев строить машины.
Хэммонд скептически осмотрел парк: мелкие декоративные деревца, ажурные причудливо выгнутые ветви.
– Поищите на южном конце острова – там, с позволения сказать, Роща Любви: этакая имитация джунглей. Если не найдете подходящих деревьев, возьмите столы в Охотничьем зале: они сделаны из половинок сосновых стволов.
– А на снаряды пустите бюсты Адриана! – оживился Деймон. – Уверен, во дворце их найдется не один десяток!
После заката над Престольной Цитаделью вспыхнули огни. Майор Бэкфилд нацелил туда новую атаку. Века назад Цитадель, похожая на гранитный куб, слыла неприступной твердыней, оплотом Династии. Но с тех пор, как Юлиана перенесла резиденцию на остров, старый замок потерял значение, и город стал подступать к нему. Площадь отчуждения заросла сетью улочек, поверх засыпанного рва возник базар, склады и дома купцов прилипли к бастионам. Теперь это значительно упрощало штурм. Гвардейцы безнаказанно подбирались к цитадели по лабиринту переулков, взбирались на крыши домов, а оттуда по веревкам и лестницам карабкались на стены. Воины кайра Деррека встретили их стрелами, камнями и смолой. Но защитников было мало, они не успевали жечь костры и таскать снаряды. Вскоре бой закипел на стенах.
По Воздушному Мосту, связавшему дворец и Цитадель, Эрвин послал Стила на помощь Дерреку. Это спасло положение. Кайры скинули гвардейцев со стен и отбросили лестницы. Но, вернувшись во дворец, воины принесли с собою две дюжины тел.
– Эти ранены, милорд. Эти получили искру – не знаем, выживут ли. А этим нужна молитва и костер.
– Деррек добрался до Предметов?
– Нет, милорд. В подземелье Цитадели громадная стальная дверь. Едва кончился бой, Деррек с людьми взялся за нее. Неясно, скоро ли справятся: это не дверь, а какое-то чудовище!
– Как только возьмут Предметы, мы отзовем кайров оттуда. Цитадель как таковая нам не нужна. Примите командование, Стил, а я попробую поспать.
– Спите в одежде, милорд, – посоветовал Хэммонд, и снова был прав.
Среди ночи, дрожащий от холода и растерянный спросонья, герцог выбежал на стену. Направленные фонари, какие имелись на каждой башне дворца, шарили по воде пятнами света. То и дело они натыкались на длинные силуэты лодок. Ханай кишел барками, как гнилое мясо – червями.
– Тьма бы их взяла! Откуда так много?.. В Фаунтерре не может быть столько солдат!
– Не все солдаты, милорд.
Стил нацелил луч на ближайшую лодку. Эрвин рассмотрел мужиков в тулупах и шапках, налегающих на весла. Оружия не видать – лежит на дне барки. Щиты есть только у передних, они прикрывают ими гребцов.
– Так же и в остальных лодках. Гвардейцы и простые мужики оделись одинаково, пес их задери. Чтобы мы не знали, кого стрелять первыми.
– Направление главного удара?
– Нет такого, милорд. Плывут к острову по всей длине. Где смогут, там и высадятся.
Эрвин выругался. Чертова стена не всюду примыкала к воде: полоска песка окаймляла дворец. Летом она служила пляжем. Сам же Эрвин не раз веселился, плещась в теплых волнах с Сюзанной или Нексией… Теперь противник сможет высадиться на этот пляж и поставить лестницы.
– Всех лучников – на левый фланг. Встречайте лодки дождем стрел, не дайте никому причалить. На правый фланг – иксов. Выйти на берег, рубить всякого, кто причалит, не дать закрепиться.
Ориджины поделили фланги. Деймон протер лицо свежим снегом, чтобы взбодриться, захлопнул забрало и повел иксов на берег. Эрвин с четверкой кайров вооружились арбалетами и примкнули к стрелкам. Кто из кузенов рисковал больше – поди угадай. Деймон влез в рукопашную схватку против тьмы мужичья и сотни хорошо обученных гвардейцев. Но ему помогал узкий берег: врагу негде было закрепиться. Едва столичники вываливались из лодок, иксы кидались на них, рубили, кололи, загоняли в воду. Эрвину же досталось теплое местечко в боковой башне, откуда он, защищенный, выпускал стрелу за стрелой. Однако если лучники не справятся, лодки все же причалят и столичники поставят лестницы, то пользы от лучников станет очень мало. Стену придется защищать самому герцогу да горстке иксов. И он работал, как машина, взводя арбалет, стирал ладони о вороток, приговаривал:
– Заряжай!.. Бери цели! Вон, ближе к мосту, уже возле берега! И вторая рядом! Залп!.. Хорош-шо, красиво! Заряжай!..
Он и сам ранил пару врагов, но вскоре понял, что толку от его стрельбы мало: арбалет слишком медлителен, а лучник из Эрвина паршивый. Потому он взялся за фонарь. Вместо команд наводил луч на одну из лодок и задерживал на несколько вдохов. Свистел залп, хрипели крики, мужики падали за борт, роняя весла. Эрвин перенацеливал луч и шептал:
– Хорошо, господа, хорошо! Еще, ради Агаты!
Вторым фонарем управлял Джон Соколик. Будучи отменным стрелком, он все же приносил больше пользы как наводчик. В лучах искрового света стрелы летели с идовской точностью. Солдаты в лодках поняли, что их единственный шанс – образовать широкий строй и нахлынуть на берег лавиной, единым махом. Но это оказалось непросто. Ханай нес на себе декабрьские льдины; сталкиваясь с лодками, они ломали строй. Барки, в которых погибли гребцы, сбивались с курса, начинали крутиться и задерживали остальных. Атака превращалась в хаос, и Эрвин молил об одном: только бы не кончились стрелы!
Он снял с позиции одного лучника и послал узнать, как дела у Деймона. Лучник вернулся:
– Рубятся, милорд. Вроде, ваш кузен побеждает. Но на мосту что-то неладно!
Эрвин присмотрелся и зашипел проклятья. Еще одна волна атаки шла к воротам. Пока все фонари выискивали лодки, отряд гвардейцев перекинул бревно через дыру в мосту, прополз к воротам и поставил лестницы, брошенные утром. Солдаты уже лезли на крышу башни.
– За мной! Мечи к бою!..
Они влетели на башню, когда гвардейцы уже орудовали там. Иксы сшиблись с ними, а Эрвин встречал тех, кто взбирался по лестницам. Рубил пальцы, что хватались за камни, лупил по шлемам, пинал, сталкивал. Враги были неуклюжи, пробираясь в бойницу. Но они лезли по двум лестницам сразу, и Эрвин метался меж ними. Если хоть один гвардеец пролезет в бойницу и опомнится, то Эрвин не справится с ним. Потому – не дать им выбраться, рубить, колоть, бежать к другой бойнице, снова рубить, снова бежать… Кто-то ткнул его мечом, но не попал в сочленение. Кто-то огрел булавой – мимо шлема, по плечу. Наплечник смялся, левую руку прошила боль. Эрвин ответил прямым в забрало, со скрипом выдернул клинок. Когда враг полетел вниз, Эрвин перегнулся в бойницу и стал свирепо рубить лестницу.
